Человек — это животное, которое смеётся.
«Чужак в чужой стране», Роберт Хайнлайн.
Вильджар подошел к краю пещеры. Это был еще не ее край, а большой карман, где горел огонь — костерок тлел внутри мельничного жернова. Рядом лежала стальная, рыжеватая от ржавчины кочерга. Вильджар взял кочергу и ковырнул угли. Пламя вспыхнуло ярче и возле стены, у самого входа в черную бездну что-то ярко блеснуло отсветами. Приблизившись, он потянул и вытащил из земли и прошлогодних листьев серебряный пояс. И в этот момент в противоположном углу шевельнулась огромная глыба.
— Бросить в тебя меч, незваный гость? — спросило существо и протянув гигантскую, как ствол дерева руку сняло со стены меч, висевший среди какой-то сбруи и тряпья.
— Это было бы весьма неразумно для такого существа, как ты, — ответил Вильджар.
— Луноликая великанша Зейнаб, которая ушла к реке и скоро вернется, спросит меня — «почему ты, мой Зебуб, допустил чужого в нашу пещеру?» — и что мне ей ответить тогда?
С этими словами великан метнул в тенётника меч. К его, Вильджарову счастью и к Недоле этой громадины меч пролетел мимо и с жестяным лязгом отскочил от каменной стены пещеры. Он упал рядом с костром, подняв тучу золы. Вильджар смог рассмотреть его в отблесках тревожного огня. Тяжелая и грубо выкованная железяка.
— Так значит тебя зовут Зебуб? — спросил Вильджар и наступил на меч ногой, одновременно вытаскивая из ножен свой кацбальгер — тяжелый и прочный, с кованой гардой в виде латинской литеры S, оружие последней надежды. Надо будет прыгнуть и нанести удар в шею Зебуба. А может нанести удар в глаз? Нет, лучше рубануть по шее и попытаться отпрыгнуть назад.
— Ах, горе мне, пришелец знает мое имя и завладел моим мечом! — издевательски заныл великан, хитро прищурившись. — Вернется луноликая Зейнаб, моя прекраснозадая газель, подумает она, ах, подумает она: » Кто убил Зебуба, быть может — это был великий воин? «Скажи, ведь ты не воин? Как твое имя, какого ты роду-племени?
— Тебе-то что, чертова кукла? Откуда ты вообще тут взялся? Вы же давно вымерли!
— Значит не все, раз я здесь, — и хитрый Зебуб попытался подняться, потянулся в сторону тенётника. Вильджар метнул свой кошкодер и удачно попал ему в незащищенное кольчугой горло. Но особого вреда громадине это не принесло, крови тоже не видно. Меч остался торчать, застряв в шее Зебуба.
— Ты чем хочешь кидай, только не отдавай мне мой поясок от меча, а то помру…
На мече великана действительно змеился серебряный поясок, сотканный из тонкой проволоки. Сам меч Вильджар поднять не мог, он был слишком тяжел, другого оружия не осталось, и тогда он метнул в великана этим пояском, раскрутив его как пращу. И тут же он понял, что зря это сделал. Великан совсем не думал помирать, он схватил цепочку-поясок, быстро накрутил его на правую руку. Меч выпал из раны, она быстро затянулась. Великан прорычал-прошептал:
Кто моё добро возьмёт
Тот и с места не сойдёт:
Язык отнят,
Руки-ноги камены,
Сам в пол врастёт,
Меня подождёт,
Покамест я приду
Пояс тканный сниму,
Два узла развяжу,
Вора с места отпущу!
Вильджар почувствовал наваждение — ноги не могли оторваться от земли и сапоги стали медленно погружаться в камень, словно в липкую грязь.
— Подумает она, ох, подумает она сегодня… — великан не унимался, но Вильджар не дал ему закончить: «Подумает она, ох, подумает она, луноликая Зейнаб, ах обманул Зебуб пришельца! Не сказал ему — как правильно убить Зебуба!»
— А правильно убить Зебуба можно лишь перебив ему колено кочергой! — радостно завопил великан, — но нету у пришельца такой возможности и съедим мы его вкусное тело, изжарив на костре пришельца, хотя он не пришелец, а урод…
Извернувшись, иным, паучьим усилием, Вильджар схватив кочергу и метнул её в Зебуба. И попал в колено! Зебуб рухнул, как ствол спиленного дерева. Вильджар начал читать змеиным колдовским голосом, с присвистом, втягивая в себя воздух:
Еду я из поля во поле
Во зелены луга,
Во дальние места
По утренним зорям,
По вечерним закатам
Медвяной росой умываюсь,
Красным Солнцем утираюсь,
Облаками облекаюсь,
Частыми Звёздами опоясываюсь.
А во поле растёт Одолень-трава.
— Одолень-трава, не я тебя поливал,
Не я тебя породил.
Породила тебя Мать Сыра Земля,
Поливала тебя девка-простоволось.
А спрячу я тебя, Одолень-трава,
У ретивого сердца.
Храни, соблюди меня
От людишек худых,
От льстивых, нерадивых,
Лихих да беспутных.
Лиха бы не думали,
Скверного не мыслили.
Так тому и быть от ныне и до веку!
Ноги тут же отпустило великаново заклинание.
— Сам ты урод! — сказал Вильджар, подошел, забрал свой «кошкодер», снял с руки неподвижного великана поясок и взял кочергу.
— Подумает она, ох, подумает она, что за храбрец убил Зебуба? И не скажет ей хладный труп ничего… — слабым голосом пробормотал великан, — но хоть перед тем, как убить меня — скажи мне свое имя, герой?
— Нет! — ответил Вильджар и проткнул его мечом, великан в этот раз умер окончательно.
— Тенётник Вильджар убил тебя, но ты этого уже не расскажешь своей Зейнаб.
— Зато Зейнаб сама услышит! — раздался сзади женский голос. Это была великанша…
•••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••
— Как же мало я еще знаю в своей профессии. Век живи, век учись и дураком помрешь. Не зря ведь так народ говорит. Вот так учишься, учишься, познаешь мироздание, формируешь и оттачиваешь восприятие и, когда осознание ясности подходит, когда ты уже готов в форменные Демиурги — тебя выдергивают из ткани Бытия, тебя закрашивают ловким и незаметным мазком, как ненужный и досадный артефакт на холсте… И на твоих поминках будут сидеть какие-то незнакомые люди, пить со скорбными рожами и желать «землю пухом». Земли — пухом не бывает, это древнеримское проклятие, воспетое Марциалом.
Знаешь, Тула, мне тут пришло в голову, что инфантильность убивает современную цивилизацию. Это как курение тайком от родителей. Тащим в рот всякую гадость. В голове — одни рефлексы. Мы не можем вырасти из коротких штанишек. Что скажешь?
— Скажу, что ты здорово набрался, раз ударился в эту чертову философию. И если о рефлексах — вспомни лучше, как ты укокошил Великого Инквизитора в Авиньоне. Помнишь?
— Конечно, помню, эта одноглазая крыса пытала молодых девчонок и издевалась над пенсионерами. Он держал в страхе всю округу. Ну, я и дал ему кандалами по черепу. Прямо в оставшийся глаз, другая глазница у него, как у пирата была закрыта повязкой. Он загнал меня в угол. Посадил в застенок, обвинил в колдовстве. Пришлось отправить его к его любимому божеству. А какой переполох поднялся среди попов, когда остались только кандалы и эта набожная дохлятина… Он так любил самобичеваться — выбивал пыль из своей власяницы по средам и пятницам. А я выбил из него дурь… навсегда.
— У тебя было другое поручение — доставить Инквизитора нам. Он был очень нужен. Новая твоя отправка в ту эпоху стоит большого количества кредитов, ты это знаешь. Ведь машину времени нам приходится арендовать. Вильджар, ты не должен заниматься самосудом. Это вне твоей компетенции. Ты, прежде всего человек, а уже потом тенётник.
— Нет, я прежде всего тенётник на службе у вас, людей.… существо, которое не любит мракобесие во всем его многообразии. У меня очень развито чувство справедливости — именно поэтому я так хорошо отлавливаю нечисть разного рода. Зачем вам эта крыса? У него мифологическое мышление сельского жителя времен феодализма.
— Что ты бормочешь?
— Человек, который не умеет рефлексировать и рассуждать, он рассудочен, как автомат. Понимаешь ты это? И он будет делать ошибку за ошибкой, стремясь точно следовать своим правилам. Даже если эти правила совершенно дурацкие. Такие люди обычно попадают в нехорошие кредитные истории. Видишь, я кое-чему научился в вашей Вселенной.
— Не вполне понимаю, ну да ладно… Инквизитор, кстати, если судить по летописям того времени, был очень рассудительным человеком.
— Не понимаешь, потому, что ты тоже автомат. На большую часть. Ты киборг. Чертов киборг с инструкцией на любой случай. Но не на всякий. Поэтому ты и не понимал меня… никогда. Ты не умеешь рассуждать, ты не умеешь мечтать… Инквизитор был тупой фанатик… Дикий и вонючий, между прочим. Как навозная муха.
— Не пора ли все эти твои умные мысли отложить до утра?
— Нет, не пора. Здесь нет ни утра и ни вечера, только межвременье. Мы ведь на орбите.
— И на орбите работают биоритмы, это я как врач говорю.
— Биоритмы! Какие к лешему биоритмы, когда я из другой реальности. Это у тебя биоритмы. И пить ты тоже не умеешь!
— Монгольские гены, что поделать. Мои предки гоняли табуны в Великой Степи, у них был только кумыс из молока диких кобылиц. А твои предки, вернее их человеческая часть — выращивали виноград и кукурузу. У них было из чего гнать и было что смешивать.
— Нет ничего прекраснее, чем ряды виноградников на холме. Они меняют цвет по сезонам года и в них заключен порядок и смысл. Они дают людям то, что принимают у солнца — надежду, жизнь и свет. Это алхимия, почти холодный термоядерный синтез…
— Да, возможно так и есть, но на Земле давно уже не осталось виноградников. Вино синтезируют, создают его искусственно, а виноградники теперь остались только у марсианских переселенцев. На Земле винограду стало слишком жарко. Упадок и изменение климата.
— Опять же — из-за инфантильности цивилизации. От нежелания познавать новое, от лени. Стремление к глупой и пустой красивости убило красоту. Ребенок слаб умом. Он воспринимает любую чушь и лепет с откровенным восторгом.
— Упадок не только от детства человечества. Были войны, в том числе с продвинутыми инопланетными расами, нашествие кабордиан чего стоит.
— Кабордиан нет уже две сотни лет! Земляне дрались между собой и до инопланетян. Как дети в песочнице.
— У вас на Джаре что ли такого не было? А Вальхалла? А другие миры?
— Про Вальхаллу — это к Командору, он всё туда стремится. Хотя — да, в чём-то ты прав, не только… А так же — от обесценивания всего и вся. Когда вещей в истории было немного — они ценились иначе, изготавливали вручную. Потом стали штамповать. Штамповали все, даже научились штамповать культуру и искусство. А затем штампы надоели и их отменили. Упразднили культуру, забросили искусство. В долинах, где раньше росли виноградники — теперь спортивные состязания. Ты видел глаза людей, которые соревнуются и смотрят на зрелища? Они пусты и одинаковы, как гвозди в доске. Никогда не понимал спорта. Животная страсть. И вообще, вы, люди — социальные животные.
— А вы, джарийцы?
— Мы просто животные. Но мы чувствуем Тенёта и видим струны, а у вас был только голый Эйнштейн с его теорией. Хорошо, что её пересмотрели. Капусту пробовал?
— Нет. Капуста с вином — варварство.
— Так попроси у Скатерти водки! Хорошая капуста, зачем заказали столько?
— Водки нет! — прошамкала Cкатерть Cамобранковна старческим фальцетом, — Ишь, удумали водку жрать в неположенное время! Завтра, в одиннадцать…
— Цыц, старая! — шикнул Вильджар, — Тебя не спрашивали. Не мешай беседе, халдейка!
— Не хочу я водки. И не хами Скатерти, а то наплюет в закуски, как в прошлый раз.
— Наплюет — я ей тогда буду блины с черной икрой заказывать. До утра!
— Нет! — испугалась Скатерть. — Нету у меня икры, ну, нету сейчас! Где я вам её возьму! Бухгалтерия волшебная с меня потом спросит!
— Вот и не гунди, бабуля! Триста грамм водки этому джентльмену сделай.
— Какой вам? — более добрым голосом осведомилась Скатерть.
— Не знаю, самой хорошей давай, чтоб голова потом не болела.
— «Белуга» пойдет господам инопланетянам?
— Я не знаю — что это, но давай!
— Я не буду водку! — Доктор начал отказываться, но понимал, что это напрасно — от Вильджара трезвым никто еще не уходил.
— Зря! Хорошо ведь сидим. Под сенью клюквы.
— О чём ты?
— Читал, как французский турист рассказывал, как он в России сидел «à l’ombre d’une klukva»
— У тебя сейчас такие же глаза, как у любителей спорта на гонках, это четвертая бутылка вина и ты несешь всякую чушь.
— Это не чушь! Моя религия — вино. «Вино — это солнечный свет, удерживаемый водой» — так сказал о моей религии один ученый итальянец, Галилео Галилей. Давно, столетия назад… И это лучшая религия, после моей родной Джары.
— Вино не может быть религией, тогда уж выбрал бы виноделие.
— Может! Как языческий предмет культа Солнца! Виноделие — это служение. Солнцу, почве, лозе… И еще мне нравится рыбалка. Но последнюю рыбу здесь выловили в 2156 году. Земной океан сейчас похож на много раз закипевший и перегретый бульон. Мертвый и пустой. Рек почти не осталось. Вся планета помешана на гонках и на стремлении выжать кредиты из всего, что еще есть вокруг. Виноделие я пробовал, на Марсе. Возможно, я когда-нибудь вернусь к этому…
— Религия современных землян — это спорт. Вот и гоняют по Пустошам.
— Пусть гоняют, если им нравится. Нет, чтобы эволюционировать… — пробормотал Вильджар и опрокинул в себя еще один бокал. Делал он это как-то плавно и не суетно. На столе тем времени материализовалась бутылка водки.
— Может супчика грибного? Заливайки какой-нибудь из лисичек? К водочке?
— Да не хочу я есть!
— Есть не заставляю, но закусывать надо! Скатерть!
— Чего господа изволют?
— Дай-ка господину доктору супа грибного, да настоящего, багадумовского!
— На Багадуме карантин, грибы не возют. — Невозмутимо прошамкала Скатерть, — мушку-злыдню в трюфелях нашли.
— А чего есть? Грибного?
— Контрафактные черные лисички с Киллмистера.
— Психоделики что-ли, музыкантские?
— Никак нет, нормальные. Дирехтур Хронопластики заказывает…
— Давай. «Дирехтур» — передразнил скатерть Вильджар. — Между прочим, он бог. Или полубог — я не помню земную мифологию.
— Нам без разницы, хучь сам Демиург Кластера. — насмешливо отозвалась скатерть. — Язычница я, с незапамятных времен.
— Давай, суп, сестра по вере! Языком молоть умеешь… И так о чём это мы? Да, о виноделии… Скатерть!
— Ну чего еще господам подать?
— Поставь три бокала с лучшим вином. И пива лучшего! Холодного! Чтобы этикетка на бутылке плыла…
— Дык вино на столе, господин Тенётник! Стоит цельный графин фаустинского, свежую амфору почали, ваше любимое Шатонеф и аж половина ящика Петрюса! Это ж сумасшедший бюджет и так! И зачем же пива?
— Традиция такая у меня. Три бокала наилучшего давай! Для моей бабушки! Пива — мне.
— Зачем для бабушки? — поинтересовался доктор. — Она поди померла давно?
— Да. Капсулу с её прахом отправили в космос. Понимаешь, вычитал я в земных хрониках, что владелец замка Сохлемур в Британии должен в канун Нового Года поставить на праздничный стол три бокала красного вина для любимой бабушки Джеймса IV Шотландского. Или Якова… Это было в XV веке… Мне этот обычай понравился и я решил чествовать свою бабушку так же. Хоть сейчас ни не Новый год… Но чем я хуже потомков Меровингов? Я тоже королевского рода на своей планете и знаю — на каких волосках, то есть струнах подвешен этот и другие миры. И у меня тоже есть свой сакральный статус.
— Какой еще статус? — устало поинтересовался доктор.
— Короли считались равными богам или, по крайней мере, ведущими от них свой королевский род. Им приписывали магические способности. Хотя иногда так оно и было.
— Извините, что встреваю, господа инопланетники, но я на работе! Лучшее у нас фалерно. Но его всего один кувшин! — сказала обалдевшая от исторического экскурса Скатерть. Её простонародная душа прониклась величием Тенётника и его биографии.
— Давай, бабушке хватит! Пусть постоит и подышит, а выпью всё равно я. Не пропадать же добру! И кувшин воды, родниковой!
Доктор наблюдал за манипуляциями Скатерти и Вильджара c вином, водой и бокалами, потом махнул рукой:
— Я плохо понимаю королевскую генеалогию, но пока ты разбирался с великанами, Вильджар, на Марсе произошла революция. Так что вернуться к любимому культу ты сможешь не скоро. Если вообще когда-нибудь это будет возможно на Марсе. К власти пришел Пиркин. Всемарсианский диктатор и Всепланетный деспот.
— Это ничтожество? Так у них сейчас тирания!
— Да, так и есть…
— Значит, мы победили мутантов на Земле, чтобы они заполнили Марс и другие планеты Системы. Значит — что-то не так сплелось в Тенётах.
— Командор считает, что это произошло из-за убийства Зебуба.
— Но если бы я не убил его — я бы сейчас не беседовал с тобой на этой станции. Великанша поймана, фактически задание я выполнил — доставил представителя параллельной вселенной на Базу.
— Представительницу.
— Ну да, представительницу, которая меня чуть не сожрала. Если бы не Тенёта, которыми я успел её парализовать.
— А почему же ты не парализовал великана? Решил поиграть в главного героя?
— У меня не хватило бы энергии на двоих. Тащить такую гору белка через пространство! Я вам что — марсианский краулер?
— Ты заметил еще что-нибудь?
— Например?
— Ну, что-нибудь странное в поведении этих существ.
— Повторял великан все время одно и то же, как заученная пластинка. «Подумает она, ах подумает она…» Такое впечатление, что ему кто-то сказку рассказал, а он повторяет. Не было логики в действиях — было шаблонное поведение. Как автоматы. Таковы дети — слепо, не рассуждая, копировать взрослых, чтобы научиться выживать в этом мире. И Зейнаб эта не говорила от первого лица. «Зато Зейнаб сама услышит…» — это примитивное мышление, признаки неразвитого ума. Хотя почему ты спрашиваешь, у вас же есть запись?
— Запись я еще не видел, она у Командора. И это не сказка, а программа такая, которую вложили великанам. Кто вложил — нам предстоит выяснить. Теперь же пора спать, Вильджар. И от фалерна у тебя биохимия изменится, ты нагружаешь почки… Это я как доктор говорю!
— А я тебе словами поэта отвечу:
Чтобы лишь крупный хрусталь к моим губам прикасался И от фалерна у нас черным бы делался снег?
И Вилдьжар расхохотался:
— У меня нет почек, доктор. Мне, если что — совсем нечего продавать. Ты, хоть и доктор, но не энтомолог.
— А что у тебя есть?
— Мальпигиевы сосуды по-вашему. Я не человек , а ты этот факт забыл. И звезду, откуда я родом ваша раса зовет Теридион. Она прекрасна, как и моя любимая планета — Джара. На ней нет кислотных дождей, которые когда-то шли на Земле! И она не пустыня с горячим супом вместо океана, с пыльными бурями, а цветущий сад. Даже когда была война с рептами и гадонцами — мы не допустили их к себе, как это сделали вы, земляне. И посмотри — во что превратилась прекрасная Земля под руководством чужой элиты? Я видел это много раз. Сотни погубленных земель! Мы, тенётники не лезем во всекосмические элиты, не суем нос в чужие дела! Просто ловим нечисть… И нас зовут всегда, а рептов и гадонцев ненавидит вся вселенная!
— Ты совершенно пьян, друг. Нам влетит за пьянку на базе.
— Какая ещё пьянка! Просто небольшой отдых после тяжелого трудового эона! Как сказал ваш земной Хайям:
Вино пить грех? — Подумай, не спеши
И против жизни явно не греши.
В ад отправлять из–за вина и женщин?
Тогда в раю, наверно, не души!
— Спать иди! Говорун…
— Не хочу я спать! — с внезапной горечью и совершенно трезвым голосом сказал Вильджар. — Домой хочу! Тула, давай еще выпьем и свяжемся с КиберДосугом, они нам закинут девчонок на орбиту…
— Мы выяснили, что Зейнаб и Зебуб охраняли ферму, которая майнила галкреды. Размещалась она в бункере на территории института ядерной физики. Родом существа из Узбогистана, страны великанов на одном из спутников Сатурна — Титане. Приехали на заработки, работали вахтовым методом. Завозили их скорее всего контрабандой.
Командор сидел в эргономическом левитирующем кресле модели Intruder-2228 — из плеокерамики. Мониторный отсек был откинут вверх на шарнирах, укрепленных в спинке кресла, и не скрывал от собеседников усталого лица, покрытого космическим загаром. Седой ежик волос, стальной взгляд, прямой и волевой подбородок дополняли облик матерого космического волка. Командор до этой должности на космической станции по надзору пилотировал звездолеты в Дальнем Космосе, участвовал в первых Звездных Походах. Начинал он работу еще в конце XX века, а сейчас шел 2468 год — стало быть, руководителю полетов станции Хронопластики исполнялось в этом году пятьсот лет. Но на покой Командор уходить не собирался. Он, как истинный викинг, желал погибнут в бою. Однако Один, Отец Богов пока не предоставлял возможности достойно развоплотиться и хорошенько отдохнуть в Вальхалле, на своей резиденции, в ожидании Рагнарёка, конца нашей Вселенной.
— По нашим данным, таких ферм на планете много. Земля признана планетой с неблагоприятной средой обитания. Множество пиратских группировок, сквоттеры, захватчики не контролируются земным правительством. Многие граждане Метрополии эвакуировались на другие планеты Солнечной. Как вам известно — галкреды, которые пришли на смену крикойнам, (до них были биткойны и эфириум) — криптовалюта, которую имеют право генерировать только Галактическая Федерация. Всякий другой майнинг запрещен и согласно Кодекса Галактических Правонарушений такое действие карается распылением, имущество базы конфискуется в Галактическую Пользу, либо уничтожается. Но мы не киберполиция и этим не занимаемся. Хотя в данном случае ситуация особая. С одной стороны — нам заказали отлов великанов, с другой эти великаны оказались галактическими преступниками, связанными наверняка с пиратами и фальшивокредитчиками. Поэтому я вызывал вас, господа, чтобы выработать совместное решение: как нам следует поступить с захваченной великаншей? Информируем киберов — отгребем проблем, потеряем заказ и финансирование. Не информируем — нарушим Закон. Доктор Тула Колоксай, вам слово!
Доктор кашлянул, почему-то покосился на невозмутимого и слегка отекшего после вчерашней пьянки Вильджара, и заговорил:
— Я понимаю, что не наше дело интересоваться, а каждому надо выполнять свою работу. Но мне и экипажу хотелось бы знать — кто эти заказчики, из-за которых мы висим здесь столько времени? Может быть нам найти других, а этот заказ аннулировать…
— Аннулировать не можем, на кону — наша репутация и серьезное финансирование, которое мы не получим в другом месте. — прервал его Командор.
— Насколько серьезное? — спросил Доктор.
— Планетарный заказ. Планета Гадес заказала планету Рай.
Вильджар присвистнул. Доктор хмыкнул:
— А что скажет специалист по этике, не приведет ли такое к уничтожению нас и смещению в Универсуме?
— Универсум стабилен и будет таковым еще долго. Они не собираются уничтожат друг друга, просто Гадес не хочет утечки своих существ и перевоплощению их в Раю. Кстати, Рай тоже не восторге от такого энергообмена.
— Представители Гадеса здесь?
— Они прилетят завтра. Я познакомлю вас и они изложат свою концепцию.
— Допросим великаншу для начала? — вмешался молчавший до этого момента Вильджар. — После, по результатам проведу разведку на ферме. Тогда будет ясно — что делать дальше. Но моё мнение — киберполицию не вмешивать пока. Мы ничего не знаем — что майнят и майнят ли вообще. Пребывание великанов с Титана тоже может быть легально. Вдруг у них есть разрешения на работу?
— Сомневаюсь, что есть. — сказал Командор. — Хорошо, давайте её допросим. Вильджар — контролируй Тенёта. Доктор — вы приготовьте гипноизлучатель.
— На расу великанов они не действуют.
— Хорошо, тогда приготовьте то, что действует! Химию какую-нибудь…
— На них благотворно действует синтепища, нажираются и спят. — пробурчал Вильджар.
— У меня есть вытяжка из цветов Синего Болотника, эффективное средство.
— Укол?
— Нет, капсулы, заправленные в плазмогенератор. Кожу пробьет, всасывается в кровь и засыпание почти мгновенное. Учитывая мощность сердца великанши и кровоток. Но если придется больше трех капсул — это может её убить, не хотелось бы терять такой экземпляр. Великана мы уже потеряли. — Доктор посмотрел на Вильджара, тот в ответ улыбнулся, обнажив хищные острые, черного цвета зубы, похожие на жвалы паука.
— Это была необходимая оборона. Ну, что, проявляем её? Все готовы?
— Я готов, — сказал Доктор и достал из серебристого металлического кейса парализатор. Щелкнул кнопкой включения, вспыхнул лазер целеуказателя и забегал по куполу станции. Доктор держал оружие по правилам — стволом вверх.
— Проявляю Тенёта, — сказал Вильджар и зачем-то скорчил уморительную рожу. Великанша Зейнаб проявилась в центре большого зала, на специальной восьмиугольной платформе. Её держало силовое поле Тенёт, но Зейнаб была скована им не полностью, а по могучие плечи. Доктор навел целеуказатель на великаншу, прямо в центр огромного зеленоватого лба — размером с антенну дальней космической связи, потом перевел его на мощную шею, в том месте, где кожа была менее защищена роговым слоем и проходили кровеносные сосуды толщиной с добрый оптический кабель.
— Что расскажешь нам, красавица? — cпросил её Командор. — Разрешение на работу имеется? Что делала на земной ферме? Врать не надо, мы все знаем.
Зейнаб испуганно скосила глаза на луч, который оранжевым пятном остановился на её шее и заговорила:
— Гражданина большой начальник, регистрация нет, разрешение нет, на родине великанчики кушать много-много хотят, а бай Хаким барашков за галкред продает, земной алтын не берет, титановый монет не берет, золото не берет даже! Полов нельзя варить, рис дорогой, в казан-мангал дрова покупай надо. Отпусти, пожалуйста, дубина ты столеросовая, начальника большая всех превыше!
— Но, но… Я тебе дам — дубина! — прорычал Командор. Вмешался Вильджар:
— «Дубина столеросовая» — это у них такое уважительное обращение, большой человек значит. Причем не «стоеросовая», , а «столеросовая». Особенности произношения. Их так земляне научили.
— Да, да! — заискивающе заулыбалась великанша. — Так говорит, правильна! Зебуба убил, храбрый воин из рода Иктоми, одна я теперь кормилица своим великанчикам. Отпусти! Я знаю — где галкред майнят на Земле. Все базы знаю! Все покажу, только отпусти!
— Так уж и все базы? Врешь ведь! Много вас таких после войны с гармошкой, знающих…
— Не вру, клянусь Сатурном, отцом нашим Кроносом клянусь! Сеть связана, есть код, который показывает карту! Все точки на карте, все фермы есть!
— Покажешь?
— Покажу, здесь покажу, только руки отпусти…
— Эээ, нет! Ты разнесешь нам тут все и нас прихлопнешь. Так не пойдет. — Командор переместился в своем кресле прямо к голове великанши. — Воину скажи — как открыть дверь в ферму, как включить карту. Он всё выяснит и нам расскажет. Если это так, то я сам отправлю тебя на Титан и закрою глаза на то, что ты здесь находишься нелегально. Даже разрешу заработанное слить на твой счёт.
Зейнаб всхлипнула. Слезы размером с грецкие орехи покатились из её глаз по темным щекам, прорисовывая полоски на грязно-зеленоватой коже. Тенёта по прежнему держали мощное и опасное тело.
Командор отлетел обратно, на своё место.
— Телепат покажу! Воин Иктоми, телепат включай, моя голова карта читай.
••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••
Вильджар бежал по торговому центру, перепрыгивая через напольные вешалки с одеждой и витрины. Он поливал из гипноизлучателя охрану, которая опадала в стороны, как жухлая трава и когда его уже готовы были схватить — распадался молочными каплями, просачивался сквозь расставленные руки, сквозь заброшенные сети и собирался вновь в целостность своей оболочки уже внизу, у самых ног захватчиков, проскальзывал ужом.
Каменная улитка-лабиринт казалась нескончаемой. На каждом повороте стояли охранники. Торговцы без страха пытались схватить Вильджара и кричали:
«Вот он, ловите!» Но этого никому не удавалось сделать.
Великанша Зейнаб не обманула и показала базы планеты, где майнились галактические кредиты. Одной из таких баз оказался гипермаркет Торговой Киберкорпорации. И теперь Вильджар стремительно продвигался к ферме майнинга, которая размещалась в центре. Его маскировку разоблачили сразу же, когда он проник в гипермаркет. Поэтому пришлось пробиваться с боем.
Ферма находилась за бронированной дверью, к которой вел грязноватый технический коридор. Уложив отдыхать пару громил позади себя, Вильджар быстро подключился к Тенётам и сплел сеть, закрыв вход в коридор силовым полем Струн. Теперь никакая сила не смогла бы расшатать то, что являлось основой Универсума. Даже термоядерный взрыв извне. Коридор стал похож на подводный колокол паука-серебрянки — сплошь покрытый пульсирующей серебристой энергией.
Вильджар подошел к двери и набрал код доступа: 384915. Дверь вздрогнула, код из красного на экране изменился на зеленый. Он дернул ручку и вошел в прохладную темноту. Мерно и уверенно гудела вентиляция, внутри находился круглый зал с пультом управления, как на старых атомных станциях и фермы для майнинга. Вильджар сделал несколько шагов и остановился осмотреться. В зале не было ни единой души. Вдруг он услышал голос:
— Клан принял решение переселиться из Пустошей в Сизогорье. В Пустошах стало голодно и опасно.
Говорили так, будто это был подросток. Ему ответил другой, бархатный баритон:
— Злые мысли людей бегут по спирали наравне с хорошими намерениями. И если всё плохое — мысли, желания — будет уходить сквозь дыру в паутине, то с человеком останется лишь хорошее, не только во время бодрствования, днём, но и ночью, во сне.
Третий голос был женским:
— Смотрите, у нас гость. И он с недобрыми намерениями пришел.
Первый голос пробормотал:
— У него оружие, но дело не в этом. Это Тенётник.
Баритон спросил:
— Зачем ты пришел? Откуда у тебя код от двери? Ты узнал его от представителей Гадеса, которые сейчас находятся на вашей станции?
Вильджар осторожно сделал несколько шагов, держа гипноизлучатель наготове:
— Где вы? Откуда вы говорите? Кто вы такие?
Женский голос ответил:
— Много вопросов, чужак! Зачем ты пришел, скажи нам и может быть мы оставим тебя в живых.
— Вы мне угрожаете?
— Нет, это ты пришел сюда с оружием.
— Как бы я попал к вам без оружия? Можете не отвечать, я догадался кто вы! — с вызовом крикнул Вильджар в пустоту купола, откуда доносились голоса.
На некоторое время воцарилось молчание, затем баритон ответил:
— Кто мы?
— Вы — кабордиане! Нажинщики! Ваше пребывание на этой планете незаконно! И в этом Кластере тоже! Вы сами знаете, что это так!
— Как же ты остановишь нас, Тенётник? — усмехнулся женский голос, — неужели своей шаманской трещоткой?
— Нет, но у меня есть другие средства! — с вызовом ответил Вильджар. — Я покажу их вам!
— Он имеет ввиду Струны, — ответил встревоженным голосом подросток.
— Но тогда он сам погибнет, — возразил баритон.
— Нет, он уйдет из Кластера. — ответил подросток. — Они так всегда делают — уходят по Струнам.
— Да, малыш, ты прав! Мы всегда так делаем. — рассмеялся в ответ Вильджар. — И я сделаю это сейчас, если вы сами не уберетесь!
— Я не малыш! — обиженным срывающимся голосом вскрикнул кабордианин, — Мне тысячи лет! Я старше тебя!
— Для Струн это не имеет значения, ты должен это знать. — насмешливо отозвался Вильджар. — Так что будете делать? Я не хочу с вами воевать! Я хочу, чтобы вы убрались в свою Вселенную. Вы нарушили тьму межгалактических и межплантных законов. У землян соглашение с вашей чугуноголовой расой, вы его нарушили, пробравшись сюда и оборудовав здесь это логово! Соглашение еще с времен падения Пеллы!
Молчание. За ним последовал шорох и баритон сказал:
— Мы посоветуемся!
— Нечего тут советоваться! Просто убирайтесь! Иначе я покажу вам — как работает Теория Струн на практике!
— Верни нам гадесов, если они задержаны. Пусть стартует их корабль на орбиту…
— Не знаю я никаких гадесов! Хватит трепаться и тянуть время!
— Нам надо демонтировать оборудование.
— Нет, убирайтесь так! К своей жнецовой Баго Матери! Считаю до…
— Хорошо, мы уходим!
Раздалось шипение, купол открылся и три огромные тени проскользнули в портал, распахнувшийся золотистым цветком лотоса в небе, среди черно-багровых туч.
••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••
Тула провел рукой со светящейся золотой татуировкой на своем предплечье к сканеру, дверь тяжко вздохнула и отошла в сторону. Он вошел в комнату переговоров.
— Доброго времени суток! Познакомьтесь доктор, это наши заказчики, — прогудел Командор. — Господин Бобровский и его подруга госпожа Грибодаева.
Перед Тулой в кресле сидел мужчина земной расы, лет ему на вид было около пятидесяти, седые волосы коротко подстрижены, нос совершенно кривой и несколько раз ломанный. Одет был заказчик изящно и фасонисто: углепластиковый пиджак в крупную клетку и элитные джинсы из космоткани — со светящимися швами. На поясе из кожи королевской кобры, в специальной кобуре находился складной нож. Вообще-то сюда запрещалось заходить с любым оружием и Бобровский почему-то не сдал нож. Наверное, сделал вид, что забыл.
Про себя Тула отметил, что одежда заказчика была класса «суперинтел-ди-три-о» и при угрозе могла превращаться в пуленепробиваемую броню. Обувь — левитирующие туфли из кожи харкса — ящера с планеты Гадония. «Может быть он не человек, а гадонец?» — подумал Тула. Гадонцы были расой полулюдей-полурептилий, хорошо владели гипнозом. «Опасный экземляр!» На руке у Бобровского блестел смарт-браслет, на шее болтались бионические наушники-переводчик. Они слегка шевелились, как две змеи — сканировали эфир.
В соседнем кресле сидела молодая женщина, лет тридцати, маленькая, худенькая и вся похожая на гибкую змейку, с капризным выражением на лице и с ногами в кресле. Волосы у нее были цвета пшеницы. В одной руке госпожа Грибодаева тонкими наманикюренными пальчиками сжимала мундштук, выточенный из какого-то синего минерала, похожего на чароит и дымила сигаретой. В другой руке она держала бокал с соломенным вином. Тула кивнул и прошел к своему креслу.
— Итак, начнем, господа! А где Вильджар?
— Он сейчас будет. Приводит себя в порядок после операции в Гипермаркете. Доложит по прибытию.
— Хорошо. Господин Колоксай, включите проектор… и экран.
Доктор переглянулся с Командором и нажал в начале клавишу экрана хронокинеза , затем проектор. Стена-экран замерцала четкой и ясной картинкой. На экране появился коротко стриженный человек с ровным и уверенным лицом.
Представители Гадеса застыли, Грибодаева не дотянула бокал с вином к своим тонким губам, застыл сигаретный дым, как нарисованный на объемной картине, Бобровский смотрел прямо перед собой. Он не успел повернуть голову в сторону проектора. Гости напоминали застывших реликтовых мух в янтаре.
— Мы приветствуем Командора Торсона! Рад видеть тебя и твоих людей целыми, цельными и осознанными!
— Будь здоров и счастлив, Рик Вард! — ответил Командор. — Я тоже рад тебя видеть.
— Чем могу помочь тебе и твоим людям, Командор Торсон?
— Меня волнует состояние Кластера. Я передал корпорации защиты Вселенной отчет.
— Смотрел голограмму. Совет корпорации одобряет ваш переход отсюда, из Земли Мидгард на Землю Велес. Работы по дальнейшей поддержке НИИ Хронопластики признаны нецелесообразными.
— Велес? Это в Супер Рыб-Персея…
— Да, это именно этот Супер. Около тысячи галактик в массе. Будете работать со специалистами из Суперкластера Большой Медведицы.
— Но Ланиакея…
— К сожалению, Ланиакея дрейфует к Рагнареку, вместе Супером Рыб-Кита. И расширенеие вселенной, согласно Хабблу тут ни при чем. Мы выяснили, что материя в этом месте с невероятной скоростью перетекает куда-то в другую вселенную.
— Это означает, что материя переходит в энергию.
— Да, так и есть, Камандор.
Металлическая дверь вздохнула, отъехав в стену и вошел Вильджар. Его инопланетная физиономия сияла чернозубой улыбкой:
— Разрешите войти, герр Командор?
Командор с досадой махнул рукой: «Садись, мол, не мешай!» Вильджар звонко протопал башмаками с титановой подошвой по микроконтактному ворсистому полу, пыльные следы тут же очищались, всасываясь внутрь покрытия. Он уселся в кресло и кивнул Туле, после чего принялся полировать когти лазерной пилочкой и вылупился на экран с совершенно довольной рожей.
Рик Вард c экрана неодобрительно посмотрел на тенётника и продолжил:
— Мы предполагаем прокол из внешней вселенной, из Мультиверсума. Кто-то очень мощный и информированный упросил Божественных Близнецов открыть Переход.
— Кто же это?
— Пока это нам точно неизвестно, досточтимый Командор Торсон. Есть только предположение, что это Великий, возможно сам Видар. Такие предположения исходят из анализа уровня доступа и некоторых технических деталей, которые выяснили наши спецы. Но так же данная информация означает, что либо происходит утечка, либо вторжение. Косморазведка пока ничего подозрительного не обнаружила в секторе, хотя нами задействованы несколько тысяч беспилотников — спейсодроидов и пара сотен разведывательных кораблей.
Вильджар при этих словах хмыкнул и выключив пилочку, бросил её на стол. Он налил себе из фиолетового декантера, который стоял на столе вина в бокал и, отхлебнув, с удовольствием зажмурился. Он открыл глаза и посмотрел на заказчиков, которые застыли в неудобных позах, затем перевел взгляд на экран.
— Если Командор Торсон позволит — я объясню, что происходит, — сказал он Рику Варду.
— Говори, Вильджар, — Торсон повернул голову в сторону тенётника.
— Эти существа, парализованные вами — представители Гадеса, насколько я вижу их суть. Точнее, представительница. Мужчина — с Гадона, он рептилия. И, как я понимаю, это те самые заказчики, о которых мне говорил доктор Тула. Они имеют прямое отношение к незаконному майнингу. Я побывал на одной из баз, которую нам слила великанша Зейнаб и нашел там майнеров.
— Кто они? — спросил Торсон.
— Кабордиане, три штуки. Я их прогнал, но такие базы на карте — по всей планете. Заброшек на Земле очень много, это старые техносооружения: здания бывших атомных электростанций, которые пока не успели демонтировать, олимпийские стадионы, старые научные институты и заводы. Надо проверять все.
— Кабордиане нарушили соглашение, — сказал с экрана Рик Вард. — Значит, это война. Командор Торсон, вам будет необходимо зачистить планету от майнеров.
— Что делать с гадонцем и его подругой?
— Откажитесь от заказа. Пусть ищут других исполнителей. Майнеры-кабордианцы и их исполнители сейчас гораздо важнее. Унибанк одобрит вам кредит, превышающий планетарный заказ в три раза без выплаты процентов и сроком на десять световых лет. Я, как представитель Унибанка и куратор проекта — позабочусь о финансировании.
— Но когда мы сможем получить галкреды на счёт, согласование…
— Не думайте об этом. Деньги будут на вашем счету до конца текущих земных суток. Гарантирую вам это!
— Хорошо, согласен отменить заказ. — сказал Торсон. — Но что нам делать с конфискованным оборудованием и галкредами, полученными майнингом?
— Оборудование уничтожить дезинтеграторами, кредиты — на счет станции и экипажа. Считайте это своей премией. Мы пришлём звено тенётников в помощь вашему… Вильджару. Так же, в течении суток ждите их.
Рик Вард отсалютовал и отключился.
Вильджар прострекотал замысловатую мелодию — это заменяло ему свист:
— Щедрый викинг!
— Он ярл , между прочим, а не простой викинг. — сказал Торсон, нахмурившись. Потер седые виски средним и большим пальцами руки. Кресло отлетело чуть в сторону.
— Доктор Тула, размораживайте гостей. С амнезией на пару секунд.
Тула нажал кнопку в столе. Вильджар налил себе вина. Его плеск в бокале совпал с приходом в себя Бобровского и Грибодаевой. Рука женщины неуверенно дернулась и уронила пустой мундштук — сигарета успела прогореть, фильтр тоже выпал и его жадно поглотила микроворса коврового покрытия. Мундштук остался лежать на поверхности — интеллектуальный ковер отличал мусор от полезных предметов.
Вильджар сделал вид, что читает какой-то документ на столе, заканчивавшийся грозным предупреждением:
КОПИРОВАНИЕ И РАСПРОСТРАНЕНИЕ ТЕКСТА БЕЗ СОГЛАСОВАНИЯ С АВТОРОМ КАТЕГОРИЧЕСКИ ЗАПРЕЩЕНО! КТО СОПРЁТ-ЗАРЕЖЕТСЯ!
Директор НИИ Хронопластики: Д. И. Давыдов-Бенпантерин
(академик, архимаг и ведущий хроноспециалист)
— Господин Бобровский! Мы вынуждены отказать вам — заказ не может быть реализован. — сказал Торсон. — Руководство не одобрило наше вмешательство и просит вас искать других исполнителей.
— Но ведь кроме вас никто это не сможет сделать никто! — воскликнул Бобровский.
— Мы не можем реализовать планетарный заказ.
— Причины?
— Мне запрещено разглашать их, но к вам они не имеют никакого отношения. Вас корабль заправлен, можете отправляться.
Грибодаева возмущенно фыркнула и подняла свой мундштук:
— Могли бы хотя бы извиниться…
— Не мог бы! — невозмутимо ответил Торсон. — Мои предки грабили и жгли монастыри, разоряли деревни, отбирали последнее, а так же насиловали хорошеньких строптивых женщин. Я тоже не знаю — почему я должен извиняться, если на мне нет никакой вины.
— Вам есть чем гордиться! — Грибодаева от злости сломала мундштук.
— Доктор, проводите наших гостей, им пора отчаливать.
Тула поднялся. Бобровский вскочил с недовольным видом:
— Мы ведь даже не обсудили условия! Почему вы не сообщили мне об отказе по гиперчату? Лететь в такую даль… Я этого так не оставлю!
— Нож свой сьешь? — пробормотал Вильджар.
— Вильджар, помолчи! — Торсон достал серебряный цилиндрик. — Господин Бобровский, вы знаете что это?
Бобровский дернулся и сделал движение пальцами, как-будто ловил что-то в воздухе. Он часто и нервно задышал.
— Знаю! Знаю на что вы намекаете! Пойдем, Ольга! — и решительно зашагал к выходу. Грибодаева лениво последовала за своим партнером. Тула открыл дверь, учтиво пропустил вперед заказчиков и вышел вслед.
— Командор, чем вы так напугали этого гадонца? — спросил Вильджар.
— Сканер-определитель инопланетных рас.
— Он испугался разоблачения?
— Да.
— Глупый рептилоид. Они до сих пор не в курсе того, что тенётники их чуют по запаху.
— Ты лучше готовься, скоро тебе подмога прилетит. Планету надо вывернуть наизнанку и найти всё фермы.
— Фермы у меня в голове, все до одной. Я переписал их на мнемооблако корабля, в зашифрованном виде, естественно.
— А ты точно уверен, что великанша передала тебе все фермы и ничего не скрыла?
— Я сканировал её память полностью.
— Просто если что-то останется, а мы отсюда уйдем, ты же понимаешь…
— Да. У нас отзовут лицензию и кредит может оказаться под угрозой.
— Совершенно верно. Хотя я доверяю Рику Варду, но не он один принимает решения по нашему делу.
— А этот, директор ваш, Бенпантерин?
— Директор — это просто директор, который подчиняется совету, а за советом стоят Ренегаты, они то и есть главные заказчики НИИ. Расскажи, что было в гипермаркете?
Вильджар обстоятельно, но коротко пересказал свои приключения.
— Значит, Клан, говоришь?
— Да, так и сказали про Пустоши и Сизогорье. Я проверял по карте и по нейросети, такой локации не нашел.
— Это новая локация. Подпространство.
— То есть?
— То есть прокол от Близнецов, про который говорил Вард — он здесь, на Земле.
— Как это может быть?
— Здесь когда-то хозяйничала раса демониан. Демониане тесно связаны с кабордианами, там в космосе. На Земле они поделили планету на две части. Одна часть жителей практиковала вуду.
— А другая?
— Другая — это наши викинги, которые и выгнали демониан отсюда при помощи вашей расы и Ренегатов… долгая история, ты можешь посканить в сети или Тулу как-нибудь попытай, он много знает про этот период.
Вернулся Доктор Тула, легкий на помине. Он вошёл и вопросительно посмотрел на Торсона.
— Что, улетели?
— Улетели. Сказали, что этого так не оставят и они потребуют компенсацию.
— Пусть требуют. Есть видеозапись, показания сканеров, свидетель тенётник, что представитель Гадона пытался совершить незаконную сделку. Я что-то хочу жрать, ребята. Пойдите пока, закажите мне что-нибудь у вашей Скатерти. Отметим наш новый заказ. Тем более, что нас не закрывают пока что, а денег у нас на десять световых лет вперед!
Рассказ опубликован в составе сборника «Институт хронопластики» в издательстве Ridero
Ознакомиться с информацией о книгах и приобрести их в электронных магазинах возможно перейдя по ссылкам-обложкам:
